У солистки екатеринбургского Театра оперы и балета Мики Нисигути особые отношения с Екатеринбургом: балерина не любит многолюдные места, ее обычный маршрут от съемной квартиры до Оперного театра остается практически неизменным, каждую зиму она опасается поскользнуться на обледеневшем тротуаре и особенно скучает по родителям, которые еще ни разу не отважились прилететь из Японии в гости.
Первый снег — первое падение
Я приехала сюда впервые в июне 2013 года на просмотр в Оперный театр, сразу после окончания Академии русского балета в Санкт-Петербурге. Хорошо помню те дни — все вокруг было зеленым, цвели деревья. Потом я вернулась в Петербург, чтобы подготовиться к переезду — мне предложили подписать контракт и я согласилась. На Урал я переехала зимой того же года. Было -30, поэтому я сидела дома и особенно никуда не выходила. Тогда у меня было ощущение закрытости — всё кругом незнакомо, чужие люди, мороз. С тех пор многое изменилось! Сейчас мне даже иногда кажется, что я испытываю в Екатеринбурге те же чувства, что и в Нару, моем родном городе: мне хорошо и тепло, как дома.
Там, где я жила (Нара, в окрестностях Осаки, — Ред.), вообще не бывает снега. Именно здесь, в Екатеринбурге, я впервые увидела Ледовый городок. Было бы хорошо показать его родителям, но они не решаются лететь ко мне в гости. Все дело в пересадках: родители говорят только на японском и боятся заблудиться. Сама я в Ледовый городок не хожу. Как-то в одну из зим я бежала за автобусом, поскользнулась и упала на лед — было очень больно! Теперь стараюсь не ходить там, где можно потерять равновесие.
Я испытываю в Екатеринбурге те же чувства, что и в Нару, моем родном городе: мне хорошо и тепло, как дома
Я живу в Екатеринбурге почти семь лет и вижу, как изменился город. Он стал современнее: построили больше высотных зданий в центре, открыли много новых ресторанов и кафе. Все это теперь создает особую городскую атмосферу. Даже на почте, куда я захожу рядом с домом, раньше нужно было стоять в гигантской очереди — а сейчас дают электронный талон, и все происходит гораздо быстрее.
Сначала было страшно начать говорить
Когда я переехала, мой разговорный русский был не так хорош, несмотря на то, что до этого я училась в Академии русского балета имени Вагановой. Там нам давали уроки русского для иностранцев, но мне было страшно разговаривать с незнакомыми людьми в России или о чем-то их просить. Вдруг они меня не поймут? Помню, что сначала меня особенно пугали хмурые продавщицы в старых магазинах, где грязный пол и несвежие овощи, а еще кондукторы в общественном транспорте, когда они предупреждали, что трамвай меняет свой маршрут. Я пыталась уточнить со своим акцентом, правильно я еду или нет, а они мне только громче начинали объяснять. Но от того, что они кричали, понятнее не становилось.
Сначала меня особенно пугали хмурые продавщицы в старых магазинах, где грязный пол и несвежие овощи
Сейчас же я говорю и понимаю по русски гораздо лучше, а в театр меня часто подвозит мой друг на машине, поэтому в трамваях почти не езжу. Из-за того, что стала больше времени проводить в автомобиле, я начала замечать, как люди неправильно паркуются. В Японии, например, развита сеть платных парковок: на многих улицах, особенно в центре, остановиться можно, а парковаться нельзя.
В Японии таких театров нет
Все же больше всего времени я провожу внутри театра, а не за его пределами. Мне очень нравится Оперный — как он выглядит внешне. В Японии таких театров нет — наша культура кардинально отличается от европейской. Традиционное японское театральное искусство берет начало в Средневековье — это и ритуальные танцы, и кукольное представление, не говоря уже о своеобразной музыке и костюмах. Меня же с детства тянуло к балету — дома, в Нару, я часами смотрела записи спектаклей.
Когда пришло время делать выбор — куда отправиться, чтобы продолжить образование, я начала интересоваться, где в России учат балетному искусству. Тогда я много узнала о пермской и московской школах, а поступила в Санкт-Петербурге в Академию русского балета им Вагановой. Получить место в труппе питерского или московского театров танцовщице из Японии не так-то просто — принципы формирования коллектива у всех театров разные, кому-то подходят балерины с азиатской внешностью, кому-то нет. Оперные театры России следят за выпускниками ведущих балетных школ и устраивают просмотры, поэтому я прилетела в Екатеринбург по приглашению, где прошла отбор и подписала контракт.
Когда я приехала, в репетиционных залах Екатеринбургского государственного академического театра оперы и балета еще были деревянные полы. Сейчас все переделали: постелили профессиональный балетный пол и сразу стало современнее. Было бы хорошо добавить еще один зал, потому что часто не хватает места для тренировок — много постановок и расписание очень сжатое. Но изменения не должны касаться зрительных мест, где люстра, мягкая ткань повсюду — в этом есть свое очарование.
Мне, кстати, очень жаль, что я редко бывают там, среди зрителей, иногда так интересно увидеть с бельэтажа всю постановку в целом, как строится кордебалет. У меня в карьере много ведущих партий, я была номинирована на российскую национальную театральную премию «Золотая маска» в номинации «Лучшая женская роль» за роль Герды в «Снежной королеве» — это одна из моих самых любимых постановок. А еще «Пахита» — спектакль удостоен спецпремии Музыкального жюри Национальной театральной премии «Золотая Маска» — «За лучшее событие Года Петипа». Вот бы самой сходить в театр, чтобы увидеть «Пахиту» как и все зрители — из зала! Но это невозможно — я же на сцене в главной роли.
Сосед говорит мне «конничива»
Сейчас я снимаю двухкомнатную квартиру в пятиэтажке на улице Восточной. Выбирала квартиру так, чтобы было близко к театру и с хорошим ремонтом — не хотелось старинных бабушкиных комнат — ковров на стенах, шкафов со стеклами. Обстановка в моей квартире вполне современная, о Японии мне напоминают фотографии и фигурки манэки-нэко — кошечки с поднятой лапкой, вы наверно видели таких — в России их тоже полюбили. Говорят, они приносят в дом счастье.
Если бы меня попросили охарактеризовать город одним словом, я бы выбрала — «свободный»
В моем доме нет лифта, поэтому на свой третий этаж я иду пешком. Иногда встречаю соседа. Он знает, откуда я, здоровается по-японски — выучил слово «конничива». У нас во дворе открытая площадка, где почти никто не гуляет — только иногда пройдет кто-нибудь с собачкой. А еще мимо проезжают машины, и это так не безопасно. У нас, в Японии, детские площадки всегда закрывают, чтобы мяч не вылетал куда не следует, и дети под колеса не выбегали.
В моих планах еще поработать в России и вернуться домой. О переезде в другие города я не задумываюсь — моя карьера и театр в Екатеринбурге. Если бы меня попросили охарактеризовать город одним словом, я бы выбрала — «свободный». Это мое внутреннее ощущение. И сейчас, после всех этих лет жизни на Урале, я точно знаю, что русские люди более открытые душой, чем мне казалось раньше, когда я только приехала на Урал. Несмотря на то, что хмурятся и мало улыбаются, всегда готовы прийти на помощь — и в театре, и в жизни.
